Александр Феклистов побывал недавно в Иркутске вместе с Татьяной Васильевой, Валерием Гаркалиным, другими актерами со спектаклем Золото . Комедию Йосефа Бара-Йосефа поставил известный московский режиссер Роман Козак (сейчас он главный режиссер Театра имени Пушкина). После спектакля мы встретились побеседовать за кулисами.

- Александр Васильевич, публике вы очень понравились.

- Спасибо.

- Но роль-то, согласитесь, совсем крохотная. Ролька .

- Да. Просто прохожий.

- Недотепа какой-то...

- Мы его таким придумали.

Почему я согласился? Во-первых, здесь компания, с которой хочется работать. Ради этого стоит... Во-вторых, меня Козак уговорил. В-третьих, все-таки это, мне кажется, достойная пьеса. С одной стороны, немножко старомодная история, а с другой - она настолько старомодна, что уже стала почти ноу-хау , свежей. Зрителю нравится обращение к семье, к отношениям семейным, к любви. И если еще это рассказано понятным, простым языком, с иронией, с юмором... А когда хорошая пьеса и хороший режиссер, я готов играть, что называется, восьмого охранника. Я спокойно к этому отношусь.

- Вы по-прежнему служите во МХАТе и в театре-студии Человек ?

- Нет, - говорит Александр Феклистов. - В 1988 году мы благополучно ушли из театра-студии Человек и какое-то время плавали самостоятельно (правда, в компании прежней - с Козаком, Брусникиным в том числе. Это мои однокурсники). В 1985 году я вернулся во МХАТ на одну роль, а в 1987-м пришел окончательно. После смерти Олега Николаевича Ефремова я оттуда ушел. Но это никак не связано ни с Олегом Павловичем Табаковым, ни с кем другим...

- А сейчас вы...

- Сейчас я свободный художник. У меня есть работа, такой проект международный - Борис Годунов . Я с ним много гастролирую. Его поставил гениальный, на мой взгляд, режиссер, мировая звезда - Деклан Доннелан. Это такая корпоративная история, осуществленная в рамках международной конфедерации театральных союзов, силами Британского совета, Авиньонского фестиваля, Брайтонского фестиваля. Мы с ним путешествуем по миру. В России не играем. И очень жаль, потому что хотелось бы видеть реакцию русского зрителя, а не просто титры над головой... Но, к сожалению, такие проекты не живут у нас в стране. Во-первых, там мест 430 (и не больше), бифронтальная ситуация, мы играем в языке , а зрители сидят напротив друг друга. Во-вторых, нас много, 18 человек. То есть мы возвращаемся к проблеме государственного драматического театра и антрепризы. Малая форма - и постановочная, и персонажная (антреприза) - имеет возможность играть спектакль в Москве, возить его по стране. Драматические же театры фактически перестали ездить на гастроли. Та же самая история происходит с Борисом... В Москве мы играть его не можем (дорогая аренда), а можем - на деньги какого-то государства или города, министерства, фестиваля...

- Как вы считаете, прав ли Армен Джигарханян (который уже полвека на сцене, патриарх!), полагающий, что актер должен менять один театр на другой каждые три - максимум пять лет, чтобы удивлять в игре партнеров, а значит, - и публику ...

- Да я бы рад так делать. Другое дело, что не к кому идти-то особенно, как мне кажется. Мало что нравится.

Последнее, что меня поразило, - Война и мир Фоменко (сцена из первого тома романа). Я вообще люблю малую сцену. Так тонко сделано и в такой душевной, человечной тональности!.. Фоменко умеет это делать. Но там и играют одни его ученики. Так что бессмысленно туда идти.

- В Иркутске вы были, помнится, со спектаклем того же Козака Ботинки на толстой подошве . И тоже с Васильевой и Гаркалиным...

- Эта комедия и сегодня идет и пользуется успехом у публики. Мы сделали Ботинки... быстро, весело и здорово. И потом почти сразу, влет, - эту работу ( Золото ), присовокупив своих друзей - Ларису, Игоря (Л. Кузнецову, актрису Театра им. Моссовета, И. Золотовицкого, актера МХАТа им. Чехова. - От авт.).

Еще я занят в новом спектакле Великолепный мужчина по пьесе Танкрета Дорста. Его поставил тоже мой сокурсник, режиссер Миша Мокеев. Мы играли втроем - с Машей Порошиной, Сашей Балуевым.

Редко, но играю спектакль Гамлет , тоже от конфедерации, который поставил Питер Штайн. У меня роль Клавдия. Репетирую в Пушкинском театре у Козака же Черный принц Айрис Мердок.

В кино пока не снимаюсь. Слава богу, имею такую возможность. Устал немножко от сериалов и от самого себя в них. Но сниматься все-таки буду. Намечается такой кино-, телепроект (три серии телевизионные и одна - кино) Валерия Ткачева. Странный, но любопытный, в стиле фэнтези . Что-то совсем новое. Русский фольклор, еще дохристианский.

- А вы знаете, что зрительницы приклеили вам клише порядочного мужчины? Другое вам, считают, просто не идет. Невозможно даже представить вас в роли подлеца, каких играет, например, Гаркалин.

(Улыбается. А улыбка у Александра Феклистова, надо сказать, очаровательная!).

- В фильме Любовь до гроба я играю человека, который заживо свою жену похоронил.

- Что-то не помню такого фильма...

- Он был на кассетах.

Страна сегодня знает актеров в основном по сериалам.

Вообще-то я не обделен ролями, меня никогда не загоняли в рамки определенного амплуа. Другое дело, что сериал, конечно, стирает все: почти нет характеров, острых поворотов, все сглажено. Да и в современных картинах все как-то про себя , о себе .

- Ваши сокурсники по Школе-студии МХАТа стали режиссерами...

- Да, у нас был актерско-режиссерский факультет. Но сегодня уже мало кто из наших занимается профессией.

- Вы не пробовали себя в режиссуре?

- Ставил спектакль со студентами.

- Преподавали, значит?

- Да. В родных стенах. И у Захарова вел однажды расширенный мастер-класс. Это такое ознакомление с методом нового педагога. Мы с ними занимались по шесть часов ежедневно, месяц. Вот какую роскошь они себе позволили. И очень правильно. Не потому, что я такой хороший педагог. Просто менять учителей полезно.

И в Торонто я преподавал, в театре известного сейчас режиссера Мирзоева, моего друга детства.

- И как вам это дело?

- Очень душевное дело, любовное. Я не смог побороть в себе новый набор .

Я преподавал шесть лет. Сначала - на курсе у Авангарда Леонтьева. Попробовал, проверил себя, привык. Потом мы набирали курс у Покровской (Алла Борисовна - моя учительница). Четыре года мы с ними провели, такой полноценный цикл, потом устраивали их в театры. Когда пришла пора набирать новых, я сломался. Это равносильно тому, что ты любишь одну женщину, потом тебе говорят: Ты ее больше не люби. Люби другую . Это странный переход. В общем, я оказался ненастоящим педагогом. (Рассмеялся). А мои друзья успешно этим занимаются. Козак, Брусникин, Золотовицкий, Гаркалин набирают сейчас курсы.

- Ничего не известно о вашей личной жизни. Можно спросить о семье?

- Пожалуйста. Жена - экономист, работает на телевидении. Детей у меня трое. Есть внук. Старшая дочь тоже работает на телевидении, учится заочно в МГУ на журналистике. Сын собирается поступать в Военно-медицинскую академию. Младшая (12 лет) учится в школе.

Есть собака Нюша.

- Какой породы?

- Дворняга.

- А дача у вас есть?

- Есть. Тридцать седьмого года, разваливающаяся. Там собака была найдена. Щенят было трое, все сучки. Три сестры . В Москву! В Москву! Всех взяли в Москву...

- Чем увлекаетесь в свободное время? Рисуете, пишете, что-то коллекционируете?

- Пожалуй, кроме дневника, к которому иногда пытаюсь возвращаться, ничего другого и нет. Честно говоря, не хватает времени. Книжки читать и то некогда. Детей много.

Сейчас болею футболом. Раз в четыре года люблю это дело. (Я видела, как, отыграв спектакль, два вечера подряд половина коллектива - Феклистов, Гаркалин, Золотовицкий - тотчас приклеивалась к телевизору - шел чемпионат мира по футболу,- несмотря на протесты партнерш, поскольку предстояла дальняя дорога. Время позднее, ужин и отдых у актеров - в Ангарске... - От авт.).

- А сами играете?

- Играл когда-то. Хотя недавно у Веры Сотниковой на даче (было 20-летие окончания курса) с удовольствием сыграли на полянке.

Светлана МАЗУРОВА

Восточно-Сибирская правда , 29.06.2002